Теперь о тезисе «о недостатках РБМК знали в ЦК», из которого следует, что «ценой лжи» стала сама авария на ЧАЭС. Любой, кто видел типичного политика, прекрасно понимает, что редкий из них вообще знает, как работает атомный реактор. Чтобы понять недостатки РБМК, типовому политику нужно больше образования, чем у него есть. Где, скажем, Михаил Сергеевич Горбачев мог узнать об основных вопросах работы атомного реактора? Во время обучения на юрфаке МГУ в первой половине 1950-х? В политику редко идут атомщики.
На самом деле, о недостатках реактора РБМК знали — правда, обнаружили их только после его запуска в серию. Сделавший это главный конструктор серии РБМК даже разослал директорам всех таких АЭС письмо. В письме прямо указывается, в чем состоит недостаток, и что нужно делать, чтобы проблема не проявила себя.
Однако это письмо ни к чему не привело. Причина проста: современная модель развития знания и образования ведет к тому, что даже ученые и специалисты что-либо всерьез знают только в своей непосредственной сфере специализации. Человек привыкает не особенно вникать в то, что в эту сферу специализации не входит.
Конструктор реакторов РБМК будет испытывать большие проблемы в объяснении своей обеспокоенности его недостатками не то что типичному директору АЭС, но даже и его типичному главному инженеру. Письмо не смог после аварии вспомнить ни один из сотрудников Чернобыльской АЭС. Они просто не придали ему особого значения, потому что не вполне поняли масштаб опасности, таившейся за словами «положительный выбег реактивности».
Еще о концевом эффекте
Похоже, что проявление концевого эффекта был впервые экспериментально обнаружено в 1981 г на том же самом 1-м блоке ЛАЭС, где в 1975 г произошла авария. По удивительному стечению обстоятельств зафиксировал это сотрудник НИО ЛАЭС Виталий Яковлевич Абакумов, который до этого был свидетелем и участником аварии 1975 г, работая в то время ИУРом. И он же еще через два года, будучи уже сотрудником ИАЭС, участвовал в проведении физического пуска реактора 1-го блока ИАЭС, и там наличие концевого эффекта было уже подтверждено официально.
Главный конструктор и его руководство в Средмаше в упор не желали видеть обнаруживаемые факты о концевом эффекте. Письмо, написанное руководством Игналинской АЭС, в котором выражалось беспокойство по этому поводу осталось без ответа и какой либо реакции. И мы бы никогда обо всем этом не узнали, если бы чудом не сохранился черновик этого письма.
На заключительной стадии физпуска (в 1983 г.) концевой эффект был наглядно и убедительно продемонстрирован Главному конструктору в присутствии его прямого начальства из Средмаша и большого количества ответственных представителей ИАЭ, НИКИЭТ и ИАЭС. Причем демонстрация мало чем отличалась от нажатия кнопки АЗ-5 на 4-м блоке ЧАЭС. Отрицать очевидное дальше, и делать вид, что ничего не случилось, было уже невозможно. Это видимо и заставило Главного конструктора разослать на все АЭС письмо о концевом эффекте. Но спустить дело на тормозах и его заболтать в этом письме тем не менее удалось.